Исповедь
“Ты создал нас для Себя, и не знает покоя сердце наше, пока не успокоится в Тебе”.
“Исповедь” – это духовный поиск интеллектуала с сопутствующими терзаниями сердца и сомнениями; это история внутреннего мира на пути человека к Богу.
На литературном небосклоне “Исповедь” – это первая европейская автобиография; говоря академически – это осмысление христианского мироощущения в контексте античной культуры, осуществленное блистательным умом и отцом западной средневековой философии.
Если бы «Исповедь» дошла без имени автора, если бы в ней не были упомянуты конкретные исторические детали, то филологи, анализирующие ее язык и стиль, метались бы между несколькими столетиями. Можно ли догадаться, читая эти страницы, что они написаны накануне крушения Римской империи, написаны в стране, которая за последние 20-30 лет пережила голод, набеги номадов, кровавые мятежи, что пожары, разбойничьи засады и нападения, насилия и убийства стали явлением повседневным.
В «Исповеди» соединились две особенности, казалось бы, исключающие одна другую: ярчайшая индивидуальность автора и поразительная всеобщность его произведения.
“Исповедь” – это духовный поиск интеллектуала с сопутствующими терзаниями сердца и сомнениями; это история внутреннего мира на пути человека к Богу.
На литературном небосклоне “Исповедь” – это первая европейская автобиография; говоря академически – это осмысление христианского мироощущения в контексте античной культуры, осуществленное блистательным умом и отцом западной средневековой философии.
Если бы «Исповедь» дошла без имени автора, если бы в ней не были упомянуты конкретные исторические детали, то филологи, анализирующие ее язык и стиль, метались бы между несколькими столетиями. Можно ли догадаться, читая эти страницы, что они написаны накануне крушения Римской империи, написаны в стране, которая за последние 20-30 лет пережила голод, набеги номадов, кровавые мятежи, что пожары, разбойничьи засады и нападения, насилия и убийства стали явлением повседневным.
В «Исповеди» соединились две особенности, казалось бы, исключающие одна другую: ярчайшая индивидуальность автора и поразительная всеобщность его произведения.